Гонимая церковь становится любимицей императора 

Постепенное смещение приоритетов церкви началось за много лет до правления Константина.  

Внезапное изменение отношения римского правительства к церкви означало для нее большие изменения. Но еще до этого поворотного момента в церкви на протяжении двухсот лет постепенно происходили внутренние перемены, без которых радикальные изменения при Константине были бы невозможны. Для того чтобы лучше понять период изменений при императоре Константине, нам необходимо рассмотреть предшествовавшие этому внутрицерковные процессы и постепенные перемены.  

У людей нередко возникает вопрос: Как могло случиться, что скромное движение, основанное Господом Иисусом Христом посредством Святого Духа, стало движением, обладающим столь большой силой в мире? Это была настолько сильная религия, что к 313 году римский император принял ее и наделил наиболее привилегированным статусом среди всех религий, которыми изобиловала Римская империя.  

Следом напрашивается еще один вопрос: как могла церковь не только принять такое изменение своего статуса, но более того — воспринять это, как свою победу, а не поражение? Ведь это событие в корне изменило природу церкви и наводнило ее толпами невозрожденных людей. И однако же, даже сегодня многие историки церкви считают перемены при Константине великой победой в истории христианской церкви.  

Оглядываясь на гонения христиан, продолжавшиеся до 311 года, можно предположить, что церковь верно сохранила в чистоте свою веру до момента, когда Константин признал законность христианства и стал ему покровительствовать. Но ложные учения и практики начали проникать в церковь задолго до Константина. Если бы церковь продолжала твердо держаться путей и учения своего кроткого и смиренного Учителя Христа, то Константин никогда бы не стал рассматривать христианство как возможное политически выгодное решение для своего правления. 

Давайте исследуем силы, действовавшие в церкви до 313 года и изменившие ее настолько, что она смогла с радостью принять привилегированный статус, дарованный ей Константином.  

Церковь начала подчеркивать физическое, внешнее проявление христианства, умаляя роль духовной силы и преображения. Мы уже ранее упоминали, что в церкви стало изменяться отношение к роли епископа и его власти. Данное изменение в церковном мышлении отражалось на многих других сферах жизни церкви доконстантиновского периода. Эти изменения были связаны, прежде всего, с изменениями в том, как церковь видела и понимала себя и свою роль в этом мире. Если коротко охарактеризовать произошедшую перемену, то можно сказать следующее: переставая воспринимать себя духовным царством, она начала считать себя одним из физических царств этого мира.  

Любая церковь или отдельный христианин, который уделяет внимание физическому в ущерб духовному, упускает саму суть и цель христианства. Все изменения церкви в худшую сторону, которые мы будем рассматривать с вами ниже, так или иначе связаны с этим заблуждением в мышлении. 

Изменилось отношение церкви к ее служителям. Первые епископы рассматривали себя как служителей, на которых лежала ответственность именно за духовное состояние церкви. Они были призваны к тому, чтобы верно учить христиан и передавать им учение апостолов, а также чтобы назначать в церквах новых верных служителей, которые должны были продолжать их служение после их смерти. Однако со временем в каждом городе стал выделяться один епископ как более важный и авторитетный, чем другие епископы. Христиане стали подчеркивать власть и авторитетность его должности. Со временем, духовный контекст власти епископа сместился далеко на второй план и для церкви намного важнее стало само посвящение и рукоположение епископа. 

Довольно несложно понять, почему действие посвящения в епископы стало таким важным, когда церковь стала сосредоточивать свое внимание на физической преемственности власти. Они размышляли следующим образом: апостол Петр рукоположил брата А на епископа, а брат А рукоположил брата Б. Затем брат Б рукоположил брата В… и таким образом брат Л, который сегодня несет служение епископа, должно быть, очень важный человек, потому что имеет физическую преемственность от самого апостола Петра.  

Христиане стали считать епископов больших городов более значимыми, чем епископов более маленьких населенных пунктов. В церкви начинала формироваться иерархия власти и некоторые служители церквей стали пытаться взбираться по «карьерной лестнице», чтобы занять более высокие и влиятельные церковные должности.  

Церковь уклонилась в обрядово-ритуальное понимание спасения. Уже в начале второго века церковь стала относиться к крещению и Вечере Господней как к таинствам. Сместив внимание с духовной сути крещения на его физическую сторону, церковь стала учить возрождению через крещение — якобы человека спасает само действие крещения. А веря в то, что само физическое действие крещения спасает человека, люди приходят к желанию как можно скорее окрестить своих детей. В некоторых местах, церковь еще до 200 года начала практиковать крещение новорожденных детей своих членов.  

Таинства 

Таинством называют определенную религиозную церемонию или действие, которое, по учению некоторых церквей, наделяет совершающего его человека благодатью и способствует его спасению независимо от того, имеет ли он истинную веру или понимание о совершаемом. Именно этим и характеризуется обрядово-ритуальное понимание вопроса спасения. 

Мы знаем, что крещение само по себе не спасает человека, а участие в хлебопреломлении само по себе не делает его святым. Церковь действительно соблюдает несколько физических (внешних) церемоний (установлений), которые заповеданы ей Иисусом Христом. Каждое из них символизирует определенные духовные аспекты спасения и жизни во Христе Иисусе, однако внешнее их соблюдение не дает человеку спасения. 

Игнатий Богоносец, писавший около 110 года, хлеб причастия называл «хлебом, который является лекарством, дающим бессмертие». Вскоре после этого христиане стали верить, что само участие в хлебопреломлении наделяло их благодатью и сохраняло в спасении. Их внимание сместилось с жизни веры по силе Духа Иисуса Христа, на получение и сохранение спасения посредством совершения определенных церемоний и обрядов — таинств. Церковь стремительно уклонялась с Пути, отделяя себя от веры в Иисуса Христа.  

Такое обрядовое мировоззрение включало в себя еще одно изменение: люди больше не воспринимали епископа как прежде всего слугу, учителя и пастыря Божьего стада. Они стали воспринимать его как священника — посредника между Богом и людьми, который делал их причастными к Божьей благодати через совершение определенных таинств. Он больше не был тем, кто вел Божье стадо, служа ему и страдая вместе с ним. Теперь епископ был тем, кто занимал видную и властную церковную должность. Считалось, что он мог лишить благодати Божьей определенного члена церкви, отказавшись допускать его к участию в таинствах.  

Христиане стали полагаться на внешние религиозные формы. Еще один пример роста важности физической, внешней стороны христианства мы находим в Дидахе — христианском документе, написанном на рубеже конца первого века. В этом документе христианам рекомендуется поститься в течение определенных двух дней недели и трижды в день молиться молитвой «Отче наш». Поститься верующим хорошо, и молиться молитвой «Отче наш» — тоже, но когда они стали требуемой внешней формой выражения христианства, то люди вскоре стали забывать настоящее значение поста и молитвы, и стали использовать их лишь как средство для получения благодати и сохранения спасения. Такие дела, не совершенные от сердца наполненного любовью и верой, стали всего лишь «мертвыми делами».  

Церковь уклонилась в мирское понимание богатства и власти. В начале истории христианства, последователями Христа становились в основном бедные люди, рабы и женщины. Но по мере распространения христианства, к вере приобщались даже некоторые богатые и влиятельные люди из высших слоев общества. Такие люди не всегда понимали, что если они хотят следовать за кротким и смиренным Иисусом, то должны ради Него отказаться от всего, чем они обладают. И так же, как это случается в церквах и сегодня, некоторые христиане стали считать богатых и влиятельных членов церкви более важными, чем прочие братья и сестры. 

На протяжении сорока лет мирного времени, которые предшествовали гонениям при императоре Диоклетиане, начавшимся в 303 году, церковь переживала период материального процветания. Пользуясь отсутствием гонений, в церковь вошло большое количество новообращенных из разных слоев общества. Церкви строили большие, иногда очень дорогие церковные здания. Некоторые общины стали использовать для причастия дорогие сосуды, сделанные из золота и серебра.  

Церковь стала позволять своим членам служить в армии. Церковь сделала еще один шаг в сторону уклонения от истинного пути, позволив своим членам участвовать в насилии над другими людьми. В первые дни церкви так не было. Во всех церковных письменных документах раннего периода, которые нам доступны, мы находим, что все служители церкви всегда выступали против службы христиан в римских легионах.  

Нехристиане также знали, что христиане не служат в армии. Цельс, писавший в 180 году от Р.Х. свое произведение против христиан, заявлял, что если все люди станут такими как христиане, то империя вскоре падет под натиском варваров по причине нехватки защитников римского государства. Тертуллиан писал так: «Итак, если нам велено любить своих врагов, как я уже отметил это выше, то кого же нам тогда ненавидеть? Если нам запрещено мстить тем, кто причиняют нам раны, чтобы и самим не стать такими же злыми людьми, то кто тогда может понести урон от наших рук?» 

Но время шло, и некоторые христиане стали служить в римских легионах. Более того, ко времени гонений при императоре Деции (~250 от Р.Х.), некоторые христиане стали оказывать физическое сопротивление своим гонителям. Они стали организовывать вооруженные группы, которые занимались спасением других христиан, которых вели на казнь. Они убивали похитителей христиан, а затем убегали и укрывались для обороны в своих укрытиях.  

Основная часть церкви стала подчеркивать важность церковного единства. В конце второго и на протяжении всего третьего века церковь делала особое ударение на единстве, указывая христианам на учение Иисуса Христа о единстве Его тела. Для описания церкви они стали использовать латинский термин «кафолическая», означающий «вселенская». Церковь стала делать ударение на термине вселенской церкви отчасти и потому, что возникало много разных ересей. Епископы церкви желали, чтобы все понимали: их церковь и есть вселенская, истинная церковь Иисуса Христа, а все, кто с ней не согласен, находятся в заблуждении.  

Все это, в совокупности с тем, что внимание сместилось с «правильной жизни» на «правильное вероучение», все дальше уводило церковь от Пути Иисуса Христа. Христова церковь не утверждает свою позицию на земле при помощи физической силы. Она не объявляет себя единственной истинной церковью, имеющей физическую преемственность и проклинающей всех, кто с ней не согласен. Она не говорит нечто наподобие: «Спасение можно обрести только в этой церкви». Когда один из учеников Иисуса захотел запретить изгонять бесов из людей человеку, который «не ходил с ними», то Иисус сказал ему на это: «Не запрещайте, ибо кто не против вас, тот за вас» (Лк. 9:50).  

Конфликты в церкви стали обычным и вполне приемлемым делом. Постоянно продолжающиеся споры об относительно маловажных деталях христианского учения были еще одним признаком возрастающего в церкви эгоизма и стремления к власти. Например, начиная с самых первых времен христианства и далее на протяжении сотен лет, христиане продолжали спорить о том, какая же дата празднования Пасхи является правильной. Церковь на востоке высчитывала одну дату, а западная церковь в своих вычислениях получала другую дату. Во времена жизни Поликарпа (155 г.) церкви все еще допускали возможность иметь определенное разномыслие в этом вопросе, но очень скоро после этого от основной церкви отделилась целая группа христиан — именно по этой причине.  

Также, очевидным становился общий недостаток единства в поместных общинах. За сорок лет мира перед гонениями 303 года служители церквей расслабились и утратили ревность в том, чтобы помогать христианам жить святой жизнью и сохранять правильное отношение друг ко другу и к миру. В церквах продолжали укореняться мирской образ жизни, ссоры и разделения. Дело в том, что когда церковь стала требовать от своих членов не обновленной и святой жизни, а правильного учения, то люди, хотя номинально и придерживались «правильного» учения, стали жить нечестиво и поступать по плоти. 

Эти изменения происходили настолько плавно и постепенно, что большинство верующих людей едва ли могли их заметить. Но по окончании двухсотлетнего периода состояние церкви разительно отличалось от того, каким оно было вначале. Все эти изменения расходились с учением и жизненным примером страдавшего Слуги, Который учил: «…Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугой» (Мк. 9:35) и «…кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее.» (Мф. 16:25).  

Сосредоточенность на внешнем и мирской образ мышления медленно, но уверенно вытеснили из церкви простую веру последователей Иисуса Христа. К концу 200-х годов церковь была уже далека от того, чтобы быть духовным телом верующих в Иисуса Христа, отделенным от греховного общества. Вместо этого, церковь уже настолько привыкла быть влиятельной в мирском обществе, что большинство христиан восприняло принятие Римской империей христианства как великое достижение и победу. Их вовсе не смущало, что христианство стало религией, продвигающей только внешние формы, вместо духовного возрождения и жизни в радостном послушании Иисусу Христу.  

Верный Богу остаток. Не все христиане угодили в ловушки заблуждения, преизобиловавшие на протяжении первых трехсот лет истории церкви. Церковь, называвшая себя кафолической (вселенской) постепенно становилась все более мирской. Но другие верующие, которые понимали волю Божью, искали чего-то лучшего, чем это. Донатисты — это первое объединение христиан, которые называются в этой книге нонконформистами.  

Нонконформисты

Названия и ярлыки, приписываемые разным людям и течениям, имеют важное значение. Кафолическая церковь 300-х и 400-х годов называла донатистов еретиками — лжеучителями. Но по крайней мере некоторые из них имели более соответствующие Писанию жизнь и учение, чем те, кто причисляли себя к кафолической церкви. В тексте этой книги речь пойдет о верующих людях, которые пытались отделиться от общепризнанных государственных церквей, которые за это называли этих людей еретиками. 

Как следует такие общины и течения верующих людей называть нам? Термин «еретики» будет неправомерным, поскольку по своему учению и жизни такие объединения людей часто были более близки к Писанию, чем те, кто называл их еретиками. В данной книге, если контекст описываемых событий ясно указывает на то, что эти люди учили истине, подобные христиане иногда называются «еретиками» (в цитатах). В остальных же случаях, мы постараемся использовать название «нонконформисты» для описания подобных общин верующих.  

Это слово хорошо подходит для их характеристики. Эти люди знали Писания Нового Завета достаточно хорошо, чтобы понимать, что основное течение государственной церкви отступило от истинной веры, и потому они принимали решение отделиться от нее или по крайней мере верить и поступать иначе. Они принимали решение не сообразоваться с официальной церковью. Сам факт принимаемого ими решения, то есть сделанного ими выбора, побудил представителей руководства государственной церкви называть нонконформистов еретиками. Суть в том, что корень греческого слова, означающего «ересь», содержит в себе значение «выбирать».  

Каждый раз, увидев в этой книге название «нонконформисты», вы будете знать, что оно используется для описания отдельного человека или общины… 

• • которые приняли решение отличаться от государственной церкви;

  • которых государственная церковь называла еретиками и которых она преследовала;

  • которые держались более библейского учения и образа жизни, чем государственная церковь. 

Когда это слово используется для описания общин или течений, то это не всегда означает, что все их представители жили в соответствии с Писанием.  

На протяжении четвертого века в Северной Африке были многочисленные общины верующих, которых называли донатистами. Они настолько увеличились количественно, что в Северной Африке было больше христиан-донатистов, чем христиан кафолической церкви. После безрезультатного обращения к императору Константину в 310-х годах, донатисты заняли позицию, в соответствии с которой церковь и империя должны быть отделены друг от друга. По крайней мере некоторые представители этого течения придерживались в своем учении и повседневной жизни более библейских принципов, чем кафолические христиане.  

Другие благочестивые верующие принимали решение оставаться в лоне кафолической церкви, стараясь при этом жить святой жизнью и привести свои поместные общины к большему соответствию Слову Божьему. Во второй половине четвертого века на территории Испании по-прежнему оставались общины верующих, выступавшие за христианство, подтверждаемое святой жизнью верующих, которые отказывались принимать обрядово-ритуальный взгляд на христианство, массово принятый по всей Римской империи.  

Некоторые из тех, кто не одобрял развитие основной церкви в сторону лжеучений и кто был разочарован ее небрежностью в этом вопросе, обратились к маркионитству с его строгим самоотречением. Другие христиане, раздосадованные проникшим в церковь формализмом, более склонялись к монтанизму, в котором большое внимание уделялось якобы проявлениям Святого Духа.  

Были и другие христиане, которые будучи не согласными с мирским христианством, предлагавшимся основной церковью, обратились к монашеству. Они стали искать духовности и общения с Богом посредством отделения от общества и жизни самоотречения, молитвенных размышлений и проживания либо в полном одиночестве, либо же вместе с другими монахами в местах, которые назывались монастырями.  

Из книги «Church History: Resurrection to Reformation» 
Изд-во «Christian Light Publications, Inc.» 
Напечатано с разрешения 
Перевод Богдана Евтушенко